По мере увеличения сложности мира увеличивается взаимозависимость людей в обществе, возрастают роль и значение нравственных ценностей, в том числе таких, как солидарность, ответственность, честность, доверие, способность к сотрудничеству, взаимопомощь, коммунитаризм (современный синоним коллективизма).

Именно моральные ценности (потребность в смысле, в социальном признании и уважении со стороны окружающих, в творческой самореализации и общественно полезной деятельности) все больше выступают в качестве важнейших потребностей и мотивов социальной деятельности современного человека (ученого, менеджера, предпринимателя, врача или учителя).

Уже в 70-х гг. XX в. в странах благополучного Запада был достигнут очень высокий уровень жизни, улучшилось качество жизни населения, что привело к ценностному сдвигу к постматериальным потребностям: многие люди в странах Запада почувствовали, например, потребность приносить пользу людям, чувствовать одобрение окружающих. Этот качественный сдвиг был осознан как ценностный сдвиг постмодерна.

С этим культурным сдвигом постмодерна связана актуализация роли этики в жизни человека и общества, осознание необходимости развития социального капитала и обеспечения социального и экономического порядка (причем не только в рамках отдельных сообществ, но и человечества в целом). Эти тенденции еще более усилились в наше время.

В начале XXI в. в связи с процессами глобализации возрастают взаимосвязи, контакты и увеличивается взаимозависимость людей, а также появляются новые опасности, угрозы и риски, поэтому актуальность этики многократно возрастает. Меняется мир, меняется и расширяется предмет этики.

Ориентация на развитие индивидуального самосознания является основной и для современной этики во всех ее видах (социальная, прикладная, профессиональная, экологическая).

В разных культурах в ходе их исторического развития в силу самобытных традиций и обычаев сформировались свои системы ценностей и норм, мифов и преданий. Моральные и религиозные ценности разных культур не совпадают, что является причиной противоречий и конфликтов. Эти противоречия могут принимать глобальный характер, но главной ареной борьбы остается внутренний мир человека.

Теоретическая, прикладная, профессиональная этика

Традиционная этика существовала в двух формах - религиозной и философской. Религиозная этика, например этика христианства, содержит значительный нормативный контекст в виде заповедей, запретов и практических норм поведения, в том числе ритуального (соблюдение постов, праздников, выполнение обрядов и ритуалов разного рода - календарных, свадебных и пр.) Религиозная этика содержит также теоретическую часть, состоящую из догматов, учений, мифов, символов и преданий, обучение которым составляет основу религиозного воспитания и образования. Религиозная этика рассматривает те же проблемы, что и философская, но в контексте веры.

Собственно теоретическая этика возникла в античном обществе вместе с философией как сферой рационального мышления о мире и человеке. Специфика этики как науки в том, что она говорит о должном, т.е. о том, как должен поступать человек (о нравственных ценностях как целях бытия), каким должно быть общество, какими должны быть правила поведения (нормы).

Уже Аристотель понимал, что этика существенно отличается от физики или мтематики. Этика - знание особого рода. Он выделял три вида знания: теоретическое, практическое и этическое.

Теоретическое знание (эпистеме, или форма "созерцания вечных идей") характеризует такие науки, как математика, физика, биология.

Практическое знание (технэ) выступает в виде умения (строитель умеет строить дом, художник умеет писать картины, артист умеет изображать различные чувства, ремесленник умеет изготавливать товар, сапожник - шить сапоги и Т.Д.).

Этическое знание (фронесис) - это знание совершенно особого рода, которое заключается не столько в рассуждениях или умениях, сколько в правильном поведении, совершении добродетельных поступков, нравственном отношении к другому человеку, включающем милосердие и благожелательность. Например, юрист, вынося приговор, руководствуется не только знанием о совершенном преступлении, но также пониманием ситуации, способностью поставить себя на место другого человека (и преступника, и жертвы, и других людей), чувствами справедливости, милосердия, сопереживания и сострадания. Он знает, как надо было правильно поступить, т.е. он обладает не только знанием фактов, но также этическим знанием и пониманием ситуации.

Предметом традиционной этики является человек как нравственный индивид, проблемы борьбы добра и зла, добродетелей и пороков в его душе. Основная цель традиционной философской этики - развитие самосознания отдельного индивида, формирование его способности к нравственному и духовному самосовершенствованию. Как утверждает предание, еще Конфуций говорил, что человек, если он не развивается как культурное, нравственное существо, становится хуже животного; по отношению к таким людям государство имеет право применять самые жестокие наказания. Таким образом, уже конфуцианской этикой задавалось пространство формирования смысложизненных ориентиров и духовного развития: нижняя планка - неотвратимое жестокое наказание, верхняя планка - уважение, почет, высокий социальный статус благородного мужа.

Традиционная этика носила не только теоретический, но прежде всего нормативный (предписывающий) характер, так как теоретическое обоснование ценностей человеческого существования выступало одновременно и предписанием, нравственным требованием, нормой, например, теоретическое определение добродетели предполагало ее распространение, теории благодеяния способствуют распространению благотворительности. Ценность добра в том, чтобы стать добрым, счастья - чтобы стать счастливым, любви - чтобы научиться любить и быть любимым, справедливости - в ее практической реализации.

Главные достижения традиционной этики выражаются в ее нормативных программах. Выделяются такие программы, как этика удовольствия (гедонизм), этика счастья (эвдемонизм), этика опрощения (кинизм), этика созерцания, этика долга (стоики, Кант), этика любви и милосердия, этика сострадания (А. Шопенгауэр), этика пользы (утилитаризм), этика героизма, этика разумного эгоизма (утилитаризм), этика ненасилия (Л. Толстой, М. Ганди), этика благоговения перед жизнью (А. Швейцер) и др.

Не случайно этика как особый вид знания получила у Канта название практической философии. Если теоретический разум запутывается в противоречиях и антиномиях (что является, по мнению Канта, свидетельством его несовершенства), то практический разум достаточно легко эти антиномии разрешает, а именно: признает необходимость свободы воли, бессмертия души и существование Бога как необходимых условий существования морали.

Тем не менее традиционная этика содержит значительную теоретическую часть, включающую рассуждения о происхождении и природе нравственности, ее исторических формах и сущности, рассмотрение специфики морали, ее роли в жизни общества и индивида, структуры морального сознания, категории добра и зла, счастья, долга, верности, чести, справедливости, смысла жизни. Специфика этики заключается в том, что она никогда не была чистой теорией, но всегда содержала в равной пропорции теоретическую и практическую (нормативную) части.

А.А. Гусейнов. Этика и мораль в современном мире

Тема этих заметок сформулирована так, будто мы знаем, что такое «этика и мораль», и знаем, что такое «современный мир». И задача состоит лишь в том, чтобы установить корреляцию между ними, определить, какие изменения претерпевают этика и мораль в современном мире и как сам современный мир выглядит в свете требований этики и морали. На самом деле не все так просто. И не только из-за многозначности понятий этики и морали – многозначности, которая является привычной и даже в какой-то степени характеризует суть самих этих феноменов, их особую роль в культуре. Неопределенным стало также понятие современного мира, современности. Например, если раньше (скажем, 500 и более лет тому назад) изменения, переворачивающие повседневный быт людей, происходили в сроки, намного превышающие время жизни отдельных индивидов и человеческих поколений, а потому людей не очень волновал вопрос, что такое современность и где она начинается, то сегодня такие изменения происходят в сроки, которые намного короче сроков жизни отдельных индивидов и поколений, и последние не успевают угнаться за современностью. Едва освоившись в модерне, они обнаруживают, что начался постмодерн, а за ним постпостмодерн… Вопрос о современности стал в последнее время предметом дискуссий в науках, для которых это понятие имеет первостепенное значение, – прежде всего в истории, политологии. Да и в рамках других наук вызревает необходимость формулирования своего собственного понимания современности. Хочу напомнить одно место из «Никомаховой этики», где Аристотель говорит, что благо, рассмотренное с точки зрения своевременности, будет разным в разных сферах жизни и науках – в военном деле, медицине, гимнастике и т. д.

Этика и мораль имеют собственный хронотоп, свою современность, которая не совпадает с тем, что является современностью, например для искусства, градостроительства, транспорта и т. д. В рамках этики хронотоп также различен в зависимости от того, идет ли речь о конкретных общественных нравах или об общих моральных принципах. Нравы связаны с внешними формами жизни и могут меняться быстро, в течение десятилетий. Так, на наших глазах преобразился характер взаимоотношений между поколениями. Моральные основоположения сохраняют устойчивость века и тысячелетия. Для Л.Н. Толстого, например, этико-религиозная современность охватывала весь огромный период времени от того момента, когда человечество устами Иисуса из Назарета провозгласило истину непротивления злу, до того неопределенного будущего, когда эта истина станет повседневной привычкой.

Под современным миром я буду иметь в виду ту стадию (тип, формацию) развития общества, которая характеризуется переходом от отношений личной зависимости к отношениям вещной зависимости. Это приблизительно соответствует тому, что Шпенглер называл цивилизацией (в отличие от культуры), западные социологи (У. Ростоу и др.) – индустриальным обществом (в отличие от традиционного), марксисты – капитализмом (в отличие от феодализма и других докапиталистических форм общества). Вопрос, который меня интересует, состоит в следующем: сохраняют ли на новой стадии (в современном мире) свою действенность этика и мораль в том виде, в каком они сформировались в недрах античной культуры и иудео-христианской религии, были теоретически осмыслены и санкционированы в классической философии от Аристотеля до Канта.

Можно ли доверять этике?

Общественное мнение и на уровне повседневного сознания, и на уровне лиц, имеющих явные или неявные полномочия говорить от имени общества, признает высокую (можно даже сказать, первостепенную) значимость морали. И в то же время оно равнодушно к этике или даже игнорирует ее как науку. К примеру, в последние годы мы видели много случаев, когда банкиры, журналисты, депутаты, другие профессиональные группы пытались осмыслить нравственные каноны своего делового поведения, составить соответствующие этические кодексы и, кажется, каждый раз они обходились без дипломированных специалистов в области этики. Получается, что этики никому не нужны, кроме тех, кто хочет изучать ту же этику. По крайней мере, это верно применительно к теоретической этике. Почему так происходит? Вопрос тем более уместный и драматичный, что он в такой постановке не встает перед представителями других областей знаний, изучающих человеческое поведение (психологами, политологами и др.), которые востребованы обществом, имеют свои практические сферы профессиональной деятельности.

Задумываясь над тем, почему в наше онаученное время реальная нравственная жизнь протекает без прямого участия науки этики, следует иметь в виду ряд общих соображений, связанных с особой ролью философии в культуре, в частности с тем совершенно уникальным обстоятельством, что практичность философии укоренена в ее акцентированной непрактичности, самодостаточности. Это в особенности относится к моральной философии, поскольку высшей институцией морали является отдельная личность и потому этика прямо апеллирует к ее самосознанию, разумной воле. Мораль является инстанцией суверенности индивида как общественно-деятельного существа. Еще Сократ обратил внимание на то, что существуют учителя разнообразных наук и искусств, но не существует учителя добродетели. Этот факт не является случайным, он выражает суть дела. Философская этика всегда участвовала в реальной нравственной жизни, в том числе в воспитательном процессе, настолько опосредованно, что такое участие всегда предполагалось, но его трудно бывало проследить даже задним числом. И тем не менее субъективное доверие к ней существовало. Мы знаем из истории рассказ о юноше, ходившем от одного мудреца к другому, желая узнать наиважнейшую истину, которой можно было бы руководствоваться всю жизнь и которая была бы настолько краткой, чтобы ее можно было усвоить, стоя на одной ноге, пока он не услышал от Хилела правило, получившее впоследствии название золотого. Мы знаем, что Аристофан высмеивал этические уроки Сократа, а Шиллер – Канта, даже Дж. Мур становился героем сатирических пьес. Все это было выражением интереса и формой усвоения того, что говорили моральные философы. Сегодня нет ничего подобного. Почему? Существуют, по крайней мере, два дополнительных обстоятельства, которые объясняют дистанцирование от этики тех, кто практически размышляет над моральными проблемами. Это – изменения: а) предмета этики и б) реальных механизмов функционирования морали в обществе.

Можно ли доверять морали?

После Канта изменилась диспозиция этики по отношению к морали как к своему предмету. Из теории морали она превратилась в критику морали.

Классическая этика принимала свидетельства морального сознания, что называется, за чистую монету и видела свою задачу в том, чтобы обосновать предзаданную ей мораль и найти более совершенную формулировку ее требований. Аристотелевское определение добродетели как середины было продолжением и завершением укорененного в древнегреческом сознании требования меры. Средневеково-христианская этика и по существу, и по субъективным установкам была комментарием к евангельской морали. Исходным пунктом и существенным основанием этики Канта является убеждение морального сознания в том, что его закон обладает абсолютной необходимостью. Ситуация существенно меняется с середины XIX века. Маркс и Ницше независимо друг от друга, с разных теоретических позиций и в разной исторической перспективе приходят к одинаковому выводу, согласно которому мораль в том виде, в каком она являет себя, есть сплошной обман, лицемерие, тартюфство. По Марксу, мораль представляет собой иллюзорную, превращенную форму общественного сознания, призванную прикрыть аморализм действительной жизни, дать ложный выход социальному негодованию масс. Она обслуживает интересы господствующих эксплуататорских классов. Поэтому трудящиеся нуждаются не в теории морали, а в том, чтобы освободиться от ее сладостного дурмана. И единственно достойная теоретика позиция по отношению к морали – ее критика, разоблачение. Подобно тому как задача медиков состоит в том, чтобы устранять болезни, так и задача философа состоит в том, чтобы преодолеть мораль как род социального недуга. Коммунисты, как говорили Маркс и Энгельс, не проповедуют никакой морали, они ее редуцируют к интересам, преодолевают, отрицают. Ницше видел в морали выражение рабской психологии – способ, благодаря которому низшим сословиям удается делать хорошую мину при плохой игре и свое поражение выдавать за победу. Она есть воплощение слабой воли, самовозвеличивание этой слабости, продукт рессентимента, самоотравления души. Мораль унижает человека, и задача философа прорваться по ту сторону добра и зла, стать в этом смысле сверхчеловеком. Я не собираюсь ни анализировать этические взгляды Маркса и Ницше, ни сравнивать их. Я хочу сказать только одно: и тот и другой стояли на позиции радикального отрицания морали (правда, для Маркса такое отрицание было лишь одним из второстепенных фрагментов его философской теории, а для Ницше – центральным пунктом философствования). Хотя «Критику практического разума» написал Кант, однако действительную научную критику практического разума, если понимать под критикой проникновение за обманчивую видимость сознания, выявление его скрытого и им прикрываемого смысла, впервые дали Маркс и Ницше. Теперь уже теория морали не могла не быть в то же время ее критическим разоблачением. Именно так стала понимать этика свои задачи, хотя уже никогда в последующем их формулировка не была столь резкой и страстной, как у Маркса и Ницше. Даже академически-респектабельная аналитическая этика представляет собой не что иное, как критику языка морали, его необоснованных амбиций и претензий.

Хотя этика убедительно показывала, что мораль говорит не о том, о чем она говорит, что безусловная категоричность ее требований не может быть никак обоснована, повисает в воздухе, хотя она культивировала подозрительно-настороженное отношение к моральным утверждениям, в особенности к моральным самоаттестациям, тем не менее мораль во всей ее иллюзорности и необоснованной категоричности никуда не делась. Этическая критика морали не отменяет самой морали, подобно тому как гелиоцентрическая астрономия не отменила той видимости, что Солнце вертится вокруг Земли. Мораль продолжает функционировать во всей своей «фальши», «отчужденности», «лицемерии» и т. д. совсем так, как она функционировала и до этических разоблачений. В одном из интервью корреспондент, смущенный этическим скептицизмом Б. Рассела, спрашивает последнего: «Согласны ли Вы хотя бы с тем, что некоторые поступки безнравственны?» Рассел отвечает: «Я не хотел бы использовать это слово». Несмотря на то, что думает лорд Рассел, люди тем не менее продолжают пользоваться словом «безнравственно» и кое-какими другими, значительно более сильными и опасными словами. Как на настольных календарях, словно назло Копернику, каждый день указывают часы восхода и заката солнца, так люди в повседневной жизни (в особенности родители, учителя, властители и прочие высокопоставленные лица) в пику Марксу, Ницше, Расселу продолжают проповедовать мораль.

Общество, если предположить, что этика говорит от его имени, в своих отношениях с моралью оказывается в положении мужа, который вынужден жить с женой, которую он перед этим уличил в измене. И тому и другому не остается ничего иного, как забыть или сделать вид, что забыл о предшествующих разоблачениях и изменах. Таким образом, в той мере, в какой общество апеллирует к людям, оно как бы забывает о философской этике, которая считает мораль недостойной того, чтобы апеллировать к ней. Такой способ поведения вполне естественен, как естественны и понятны действия страуса, который в минуты опасности прячет голову в песок, оставляя на поверхности туловище в надежде, что его примут за что-то другое. Можно предположить, что отмеченное выше игнорирование этики является неудачным способом отделаться от противоречия между этической «головой» морали и ее общественным туловищем.

Где место морали в современном мире?

Переход от преимущественной апологии морали к ее преимущественной критике был обусловлен не просто прогрессом этики, одновременно он был связан с изменением места и роли морали в обществе, в ходе которого как раз и выявилась ее двусмысленность. Речь идет о коренном историческом сдвиге, который привел к тому, что можно назвать новоевропейской цивилизацией с ее невиданным научно-техническим, промышленным и экономическим прогрессом. Этот сдвиг, радикально изменивший всю картину исторической жизни, не только обозначил новое место морали в обществе, но и сам в значительной мере явился результатом моральных изменений.

Мораль традиционно выступала и понималась как совокупность добродетелей, которые суммировались в образе совершенного человека, или как совокупность норм поведения, задающих совершенную организацию общественной жизни. Это были два взаимосвязанных, переходящих друг в друга аспекта морали – субъективный, личностный и объективированный, предметно развернутый. Считалось, что благо для отдельного человека и благо для государства (общества) – одно и то же. И в том и другом случае мораль понималась как конкретность индивидуально ответственного поведения, путь к счастью. Это, собственно говоря, и составляет специфическую предметность европейской этики. Если можно выделить основной теоретический вопрос, составлявший в то же время и основной пафос этики, то он состоит в следующем: в чем заключается свободная, индивидуально ответственная деятельность человека, которой он может придать совершенный добродетельный вид, направить на достижение собственного блага, каковы ее границы и содержание. Именно такая деятельность, в которой человек, оставаясь полновластным хозяином, соединял совершенство со счастьем, и называлась моралью. Она считалась самой достойной, рассматривалась в качестве средоточия всех прочих усилий человека. Это верно до такой степени, что философы с самого начала, намного раньше того, как этот вопрос методически разработал Мур, уже, по крайней мере, с Аристотеля, пришли к мысли, что добро нельзя определить иначе как через тождество с самим собой. Ареной морали (и это существенно важно!) считалось общество и общественная (культурная) жизнь во всем богатстве ее проявлений; предполагалось, что в отличие от природы и в противовес ей вся опосредованная сознанием (знанием, разумом) область совместной жизни, включая политику, экономику, решающим образом зависит от решения, выбора людей, меры их добродетельности. Поэтому неудивительно, что этика понималась широко и включала в себя все, что относилось ко второй, самосозидаемой человеком природе, а социальная философия именовалась моральной философией, по традиции она еще иногда до настоящего времени сохраняет это название. Осуществление софистами разграничения природы и культуры имело основополагающее значение для становления и развития этики. Культура выделялась по этическому (моральному) критерию (культура, согласно софистам, есть сфера произвольного, она включает те законы и обычаи, которыми люди по своему усмотрению руководствуются в своих взаимоотношениях, и то, что они делают с вещами для своей пользы, но не вытекает из физической природы этих вещей). В этом смысле культура изначально, по определению, входила в предмет этики (именно такое понимание этики воплотилось в известном, сформировавшемся в Платоновской Академии трехчастном делении философии на логику, физику и этику, согласно которому к этике относилось все то, что не относилось к природе).

Столь широкое понимание предмета этики было достаточно адекватным осмыслением исторического опыта эпохи, когда общественные отношения имели форму личных связей и зависимостей, когда, следовательно, личные качества индивидов, мера их моральности, добродетельности являлись основной несущей конструкцией, державшей все здание цивилизации. Можно в этой связи указать на два хорошо известных и документированных момента: а) выдающиеся события, состояние дел в основе имели ярко выраженный личностный характер (к примеру, судьба войны решающим образом зависела от мужества воинов и полководцев, благоустроенная мирная жизнь в государстве – от хорошего правителя и т. п.); б) поведение людей (в том числе, и в деловой сфере) было опутано нравственно санкционированными нормами и условностями (типичными примерами такого рода могут служить средневековые цеха или кодексы рыцарских поединков). У Маркса есть замечательное высказывание о том, что ветряная мельница дает общество с сюзереном во главе, а паровая мельница – общество во главе с промышленным капиталистом. Обозначая с помощью этого образа своеобразие интересующей нас исторической эпохи, я хочу сказать не просто о том, что мельник при ветряной мельнице – совершенно иной человеческий тип, чем мельник при паровой мельнице. Это достаточно очевидно и тривиально. Моя мысль иная – работа мельника именно как мельника при ветряной мельнице значительно больше зависела от моральных качеств личности мельника, чем работа мельника как мельника при паровой мельнице. В первом случае моральные качества мельника (ну, например, такой факт, как являлся ли он добропорядочным христианином) были не менее важны, чем его профессиональные навыки, в то время как во втором случае они имеют второстепенное значение или могут вовсе не приниматься во внимание.

Ситуация кардинальным образом изменилась, когда развитие общества приняло характер естественно-исторического процесса и науки об обществе стали приобретать статус частных (нефилософских) наук, в которых аксиологический компонент является ничтожным и даже в этой ничтожности оказывается нежелательным, когда оказалось, что жизнь общества регулируется законами столь же необходимыми и неотвратимыми, как и ход природных процессов. Подобно тому как из лона натурфилософии постепенно вычленялись физика, химия, биология и другие естественные науки, так из лона моральной философии стали вычленяться юриспруденция, политическая экономия, социальная психология и другие общественные науки. За этим стоял переход общества от локальных, традиционно организованных форм жизни к большим и сложным системам (в промышленности – от цеховой организации к фабричному производству, в политике – от феодальных княжеств к национальным государствам, в экономике – от натурального хозяйства к рыночным отношениям, в транспорте – от тягловой силы к механическим средствам передвижения, в общественной коммуникации – от салонных разговоров к средствам массовой информации, и т. д.).

Принципиальное изменение состояло в следующем. Различные сферы общества стали структурироваться по законам эффективного функционирования, в соответствии со своими объективными параметрами, с учетом больших масс людей, но (именно потому, что это – большие массы) независимо от их воли. Общественные отношения неизбежно стали приобретать вещный характер – регулироваться не по логике личных отношений и традиций, а по логике предметной среды, эффективного функционирования соответствующей области совместной деятельности. Поведение людей в качестве работников задавалось теперь не с учетом совокупности душевных качеств и через посредство сложной сети нравственно санкционированных норм, а диктовалось функциональной целесообразностью, и оно оказывалось тем более эффективным, чем более приближалось к автоматизированному, эмансипировалось от индивидуальных мотивов, привходящих психологических наслоений, чем более человек становился работником. Более того, деятельность человека в качестве субъективного элемента социальной системы (работника, функционера, деятеля) не просто выносила за скобки моральные различия в традиционном значении, но часто требовала способности действовать аморально. Первым этот шокирующий аспект применительно к государственной деятельности исследовал и теоретически санкционировал Макиавелли, показав, что нельзя быть хорошим государем, не будучи в то же время моральным преступником. Аналогичное открытие в экономической науке сделал А. Смит. Он установил, что рынок приводит к богатству народов, но не через альтруизм субъектов хозяйственной деятельности, а, напротив, через их эгоистическое стремление к собственной выгоде (эта же мысль, выраженная в форме коммунистического приговора, заключена в знаменитых словах К. Маркса и Ф. Энгельса о том, что буржуазия в ледяной воде эгоистического расчета потопила священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности). И наконец – социология, доказавшая, что свободные, морально мотивированные действия индивидов (самоубийство, воровство и т. п.), рассмотренные по законам больших чисел как моменты общества в целом, выстраиваются в закономерные ряды, которые оказываются более строгими и устойчивыми, чем, например, сезонная смена климата (как тут не вспомнить Спинозу, говорившего, что, если бы брошенный нами камень обладал сознанием, то он бы думал, что летит свободно).

Словом, современное сложноорганизованное, деперсонализированное общество характеризуется тем, что совокупность профессионально-деловых качеств индивидов, определяющих их поведение в качестве социальных единиц, мало зависит от их личностных моральных добродетелей. В своем общественном поведении человек выступает носителем функций и ролей, которые ему задаются извне, самой логикой систем, в которые он включен. Зоны личностного присутствия, где решающее значение имеет то, что можно назвать моральной воспитанностью и решимостью, становятся все менее важными. Общественные нравы зависят уже не столько от этоса индивидов, сколько от системной (научной, рационально упорядоченной) организации общества в тех или иных аспектах его функционирования. Общественная цена человека определяется не только и не столько его личными моральными качествами, сколько моральной значимостью того совокупного большого дела, в котором он участвует. Мораль становится по преимуществу институциональной, трансформируется в прикладные сферы, где этическая компетенция, если вообще можно здесь говорить об этике, определяется в решающей мере профессиональной компетентностью в специальных областях деятельности (бизнесе, медицине и т. д.). Философ-этик в классическом понимании становится излишним.

Не потеряла ли этика свой предмет?

Этика как традиционно сложившаяся область философского знания продолжает существовать в привычном теоретическом пространстве, заключенном между двумя противоположными полюсами – абсолютизмом и антинормативизмом. Этический абсолютизм исходит из идеи морали как абсолютного и в своей абсолютности непостижимого предусловия пространства разумной жизни, один из его типичных крайних случаев – моральная религия (Л.Н. Толстой, А. Швейцер). Этический антинормативизм видит в морали выражение (как правило, превращенное) тех или иных интересов и релятивирует ее, его предельным выражением можно считать философско-интеллектуальные опыты, получившие название постмодернистских. Эти крайности, как и любые крайности вообще, питают друг друга, сходятся между собой: если мораль абсолютна, то отсюда неизбежно следует, что любое моральное утверждение, поскольку оно имеет человеческое происхождение, наполнено конкретным, определенным и в своей определенности ограниченным содержанием, будет относительным, ситуативным и в этом смысле ложным; если же, с другой стороны, нет никаких абсолютных (безусловно обязывающих и общезначимых) определений морали, то любое моральное решение будет иметь для того, кто его принимает, абсолютный смысл. В этих рамках находятся современные этические представления и в России (альтернатива религиозно-философского и социально-исторического пониманий морали), и на Западе (альтернатива кантианства и утилитаризма).

Абсолютизм и антинормативизм в их современных вариантах, разумеется, отличаются от их классических аналогов – прежде всего своей чрезмерностью, утрированностью. Современный абсолютизм (в отличие даже от стоического или кантианского) потерял связь с общественными нравами и не признает ничего, кроме самоотверженной решимости моральной личности. Только абсолютность морального выбора, и никакой легальности! Показательно в этом отношении, что Л.Н. Толстой и А. Швейцер противопоставляют мораль цивилизации, вообще отказывают цивилизации в моральной санкции. Сторонники антинормативизма, генетически связанные и по существу продолжающие эвдемонистически-утилитаристскую традицию в этике, испытали сильное влияние великих имморалистов XIX века, но, в отличие от последних, которые отрицали мораль в контексте сверхморальной перспективы, они не ставят задачи преодоления морали, они просто отбрасывают ее. У них нет своей «свободной индивидуальности», как у К. Маркса, или сверхчеловека, как у Ницше. У них нет не только своей сверхморали, у них нет даже постморали. На деле такое философско-этическое супердиссидентство оборачивается полной интеллектуальной капитуляцией перед обстоятельствами, как это случилось, например, с Р. Рорти, оправдывавшим агрессию НАТО против Югославии в 1999 году ссылкой на то, что там «хорошие парни» боролись с «плохими парнями». Несмотря на все особенности абсолютизма и антинормативизма в современной этике, речь тем не менее идет о традиционных мыслительных схемах. Они представляют собой рефлексию над определенным типом общественных отношений, который характеризуется внутренней противоречивостью (отчужденностью) между частным и общим, личностью и родом, личностью и обществом.

Сохраняет ли данное противоречие сегодня свою фундаментальность – вот вопрос, на который мы должны ответить, размышляя над тем, что происходит с этикой и моралью в современном мире. Сохраняется ли сегодня та общественная (человеческая) реальность, осмыслением которой был классический образ морали, или, говоря по-другому, не является ли классическая этика, представленная в наших трудах, учебниках, этикой вчерашнего дня? Где в современном обществе, которое в своем непосредственном культурном оформлении стало массовым, а по своим движущим силам является институционализированным и глубоко организованным, где в этом упорядоченном социологическом космосе располагаются ниши индивидуальной свободы, зоны морально ответственного поведения? Если быть более конкретным и профессионально точным, то вопрос можно переформулировать так: не пора ли более критично взглянуть на наследие критической философии и поставить под сомнение определения морали как бескорыстия, безусловного долженствования, общезначимых требований и т. п.? И можно ли это сделать так, чтобы не отказываться от идеи морали и не подменять игру жизни ее бисерной имитацией?

Из книги Кухонная философия [Трактат о правильном жизнепроведении] автора Кригер Борис

Победа сатанизма в современном мире? Наблюдая за окружающей нас современностью, неизбежно приходишь к выводу, что сатанизм в своей древней внешней форме победил в полной мере. То, что ранее было неотъемлемым атрибутом ведьмовских шабашей и прочей нечисти, с комфортом

Из книги Философия для аспирантов автора Кальной Игорь Иванович

Из книги Приближение к Снежной Королеве автора Головин Евгений Всеволодович

Из книги Философия: Учебник для вузов автора Миронов Владимир Васильевич

Философия в современном мире (вместо заключения) Как мы уже знаем, философия – это форма духовной деятельности, направленной на постановку, анализ и решение коренных мировоззренческих вопросов, связанных с выработкой целостного взгляда на мир и на человека. К ним

Из книги Социология [Краткий курс] автора Исаев Борис Акимович

13.2. Глобализация социальных и культурных процессов в современном мире Двадцатый век характеризовался значительным ускорением социокультурных изменений. Произошел гигантский сдвиг в системе «природа-общество-человек», где важную роль теперь играет культура,

Из книги Философия автора Канке Виктор Андреевич

Заключение Философия в современном мире В заключение обратимся к тем тенденциям современной философии, которые увлекают ее в будущее и, возможно, определят его. Философия есть творчество по пониманию человеком жизни и обеспечению ее будущего. Философия направлена

автора Канке Виктор Андреевич

Заключение. Философия в современном мире Человечество, однажды осознав роль и значение философии, всегда будет обращаться к ее идеям, стремиться выявить, постигнуть и развить глубинные смыслы своего собственного бытия.Философия есть творчество в понимании человеком

Из книги Манифест персонализма автора Мунье Эмманюэль

Личность в современном мире В октябре 1932 года в Париже вышел в свет первый номер журнала «Эспри» («Esprit» - «Дух»), основателем которого был двадцатисемилетний французский философ Эмманюэль Мунье (1905–1950), католик по вероисповеданию. Вокруг журнала объединилась молодая

Из книги Основы философии автора Бабаев Юрий

Тема 17 Философия в современном мире Философия является спутницей мировой цивилизации, её порождением и отражением. Это происходит потому, что человек даже в самые трудные периоды своего личностного бытия продолжает оставаться человеком, т.е. быть деятельным, ищущим,

Из книги Введение в философию автора Фролов Иван

5. Экологическая проблема в современном мире Зависимость человека от природы, от естественной среды обитания существовала на всех этапах человеческой истории. Она, однако, не оставалась постоянной, а изменялась, и довольно противоречивым образом.С одной стороны, по мере

Из книги Ностальгия по истокам автора Элиаде Мирча

1. Наука в современном мире Основная форма человеческого познания - наука - в наши дни оказывает все более значимое и существенное влияние на реальные условия нашей жизни, в которой нам так или иначе надлежит ориентироваться и действовать. Философское видение мира

Из книги Смысл и назначение истории (сборник) автора Ясперс Карл Теодор

Значение инициации в современном мире Мы не будем судить здесь о правомерности и справедливости результатов этих работ. Но повторим еще раз, что в некоторых из них текст интерпретируется авторами - историками, критиками, эстетиками, психологами - так как если бы

Из книги Еврейская мудрость [Этические, духовные и исторические уроки по трудам великих мудрецов] автора Телушкин Джозеф

II. Ситуация в современном мире Прошлое содержится в нашей памяти лишь отрывками, будущее темно. Лишь настоящее могло бы быть озарено светом. Ведь мы полностью в нем. Однако именно оно оказывается непроницаемым, ибо ясным оно было бы лишь при полном знании прошлого, которое

Из книги Сравнительное богословие. Книга 5 автора Коллектив авторов

Язычество в современном мире Многие люди считают, что язычество – это поклонение статуям и тотемным животным и уверены, что язычников давно не существует. С точки зрения иудаизма язычником является любой, ценящий что-то выше Бога и нравственности. Человек, говорящий

Из книги Сравнительное богословие. Книга 4 автора Коллектив авторов

Из книги автора

Роль масонов в современном мире и кризис библейской концепции Как мы уже упоминали, капиталистические «свободы» в развитии подконтрольных государств не устраивают «мировую закулису». Распад СССР - во всех его субъективных и объективных причинах - стимулировал

Конец 19 и 20 век стали переломными и трагическими для всего человечества: революции, мировые войны, деление мира на 2 враждебных лагеря. Это, конечно, отразилось на развитии современных этических концепций. Самыми распространенными стали всего 2 из них: этика насилия и этика ненасилия.

Современная этика насилия. Выражателями идей насилия стали: Карл Маркс, Ф. Ницше и Е. Дюринг. Дюринг и Ницше отводили насилию решающую роль в истории человечества. Они считали оправданными жертвы при смене власти и строя, считали, что человек вправе коренным образом изменять общественную жизнь, если она не отвечает его устремлениям, а тех, кто не хочет этого можно под угрозой насилия заставить делать то, чего они не хотят. Маркс и Энгельс, которые вели полемику с Дюрингом относительно отрицания насилия, тем не менее, стали основателями практики насилия, возвели его в ранг действующего закона любой революции. Уничтожение людей имеет место быть при смене общественного устройства. Этика насилия продолжила развиваться в трудах Ленина, и была им применена непосредственно на практике – диктатура пролетариата. Эта этика породила самые кровавые диктатуры 20 века – сталинизм и гитлеризм.

Современная этика ненасилия. Возникла она в противовес этике насилия, которая нашла широкое распространение в 20 веке. Главный этический принцип этого направления – отсутствие любого насилия над личностью и морального и физического. Через это человек строит отношения с природой и окружающими людьми.

Значимая роль в разработке этических категорий ненасилия принадлежит Льву Толстому. Он считал, что через насилие люди оправдывают наличие у них самых отрицательных пороков: зла, корысти, зависти, властолюбия. Но эти качества разрушительны, прежде всего, для их носителя. Следует менять свои моральные ценности, приходить к Богу и принимать главный принцип христианства – нельзя отвечать злом на насилие.

Имя другого выразителя этики ненасилия – М. Л. Кинга, связано с открытием в Нью-Йорке «Института ненасилия». Он обосновал основные принципы человеколюбия, а также методы их развития в себе. Кинг понимал, что реализация этих принципов нелегкая задача, но она и есть ключевой, обеспечивающей человеку выживание. Любовь должна стать движущей силой любого человека, причем даже к своим врагам. Отсюда важным качеством воспитания в себе является прощение.

Известность приобрели идеи и другого гуманиста 20 века – Ганди. Он боролся за независимость своей страны исключительно мирным путем. Ганди считал, что принципы ненасилия присущи только сильным людям, воспитавшими их посредством разума. Законы любви также действенны в мире, как и законы гравитации – любящий человек получает многое взамен. Гармония разума и любви в человеке – вот настоящий фундамент ненасилия.

Вершиной этики ненасилия стало направление этики благоговения перед жизнью, разработанной Альбертом Швейцером. Воспитание в душе любви, прощения, уважения к окружающим возможно через созерцания совершенства устройства природы и человека Создателем. Этика Швейцера – практична, она предусматривает воспитание в себе необходимых качеств, которые внесут гармонию в жизнь человека.

Этику ХХ века можно назвать интеллектуальной реакцией на социальные катастрофы, произошедшие в этом столетии. Две мировые войны и региональные конфликты, тоталитарные режимы и терроризм побуждают задуматься о самой возможности этики в мире, столь откровенно чуждом добра. Из великого множества разнообразных этических учений, созданных в ХХ веке, мы рассмотрим лишь два. Их представители не только сконструировали теоретические модели морали, но и сделали из них практические нормативные выводы.

Еще одной весьма значительной разновидностью этического учения, оказавшей огромное влияние на развитие западной культуры, является этика экзистенциализма (философии существования). Представителями экзистенциализма являются французские философыЖ.П. Сартр (1905–1980 гг.),Г. Марсель (1889–1973 гг.),А. Камю (1913–1960 гг.), немецкие философыМ. Хайдеггер (1889–1976 гг.),К. Ясперс (1883–1969 гг.). Экзистенциализм сформировался в Западной Европе в период между двумя мировыми войнами. Его представители попытались осмыслить положение человека в кризисных ситуациях и выработать определенные ценностные установки, позволяющие ему достойно выходить из ситуации кризиса.

Исходное положение экзистенциализма – существование предшествует сущности, причине, что определяет его. Человек сначала существует, появляется, действует, и только потом он определяется, т.е. получает характеристики и определения. Открытость будущему, внутренняя незаполненность и первоначальная готовность к свободному самоопределению из самого себя и есть подлинное существование, экзистенция.

Экзистенциалистская этика в качестве основы нравственного поведения человека полагает свободу.Человек – это свобода . Свобода – самая фундаментальная характеристика человека. Свобода в экзистенциализме – это, прежде всего, свобода сознания, свобода выбора духовно-нравственной позиции индивида. Все действующие на человека причины и факторы обязательно опосредуются егосвободным выбором . Человек постоянно должен выбирать ту или иную линию своего поведения, ориентироваться на те или иные ценности и идеалы. Своей постановкой проблемы свободы экзистенциалисты отразили главное основание морали. Экзистенциалисты справедливо подчеркивают, что деятельность людей направляется, главным образом, не внешними обстоятельствами, а внутренними побуждениями, что каждый человек в тех или иных обстоятельствах мысленно реагирует не одинаково. От каждого человека зависит очень многое, и не следует в случае отрицательного развития событий ссылаться на «обстоятельства». Люди обладают значительной свободой в определении целей своей деятельности. В каждый конкретно-исторический момент существует не одна, а несколько возможностей. При наличии реальных возможностей развития событий не менее важно и то, что люди свободны в выборе средств для достижения поставленных целей. А цели и средства, воплощенные в действия, уже создают определенную ситуацию, которая сама начинает оказывать влияние.

Со свободой теснейшим образом связана ответственность человека . Без свободы нет и ответственности. Если человек не свободен, если он в своих действиях постоянно детерминирован, определен какими-то духовными или материальными факторами, то он, с точки зрения экзистенциалистов, не отвечает за свои действия, а значит, не является и субъектом моральных отношений. Более того, индивид, не осуществляющий свободный выбор, отказавшийся от свободы, утрачивает тем самым главное качество человека и превращается в простой материальный объект. Иными словами, такого индивида уже нельзя считать человеком в подлинном смысле этого слова, ибо он утратил качество подлинного существования.

Вместе с тем, реальная жизнь показывает, что для многих людей подлинное существование оказывается непосильным бременем. Ведь свобода требует от человека самостоятельности и мужества, предполагает ответственность за выбор, придающий тот или иной смысл будущему, определяющему, каким будет мир дальние. Именно эти обстоятельства вызывают те неприятные переживания метафизического страха и тревоги, постоянного беспокойства, которые толкают человека и сферу «неподлинного существования».

Экзистенциалистская этика призывает противостоять всяким формам коллективизма. Необходимо открыто осознать свое одиночество и заброшенность, свободу и ответственность, бессмысленность и трагизм собственного существования, набраться сил и мужества жить в самых неблагоприятных ситуациях бесперспективности и безнадежности.

Экзистенциалистская этика развивается в русле стоицизма: нравственное смятение и отчаяние человека, утрата им своего достоинства и крепости духа есть не столько результат столкновения нашего разума и морали с бессмысленностью человеческой жизни и неспособностью добиться благополучия в ней, сколько результат разочарования в этих наших надеждах. До тех пор, пока человек будет желать и надеяться на благополучный исход своих начинаний, он будет терпеть неудачи и впадать в отчаяние, ибо ход жизни не в его власти. От человека не зависит, в какие ситуации он может попасть, но от него целиком зависит, как он из них выйдет.

Среди теорий морали XXв. следует обратить внимание на«этику ненасилия». Всякая этика считает отказ от насилия необходимым. Поскольку насилие порождает ответное насилие, оно является заведомо неэффективным методом решения каких бы то ни было проблем. Ненасилие – это не пассивность, а особые ненасильственные действия (сидячие забастовки, марши, голодовки, распространение листовок и выступления в СМИ для популяризации своей позиции – сторонники ненасилия выработали десятки подобных методов). К осуществлению подобных действий способны только нравственно сильные и мужественные люди, способные, благодаря вере в свою правоту, не отвечать ударом на удар. Мотивом ненасилия является любовь к врагам и вера в их лучшие моральные качества. Врагов следует убедить в неправоте, неэффективности и безнравственности силовых методов и достичь с ними компромисса. «Этика ненасилия» считает моральность не слабостью, а силой человека, способностью достигать целей.

В XXв. получила развитиеэтика благоговения перед жизнью , основоположником которой стал современный гуманист А. Швейцер. Он уравнивает нравственную ценность всех существующих форм жизни. Однако, он допускает ситуацию морального выбора. Если человек руководствуется этикой благоговения перед жизнью, то он наносит вред жизни и уничтожает ее лишь под давлением необходимости и никогда не делает это бездумно. Но там, где он свободен выбирать, человек ищет положение, в котором он мог бы помочь жизни и отвести от нее угрозу страдания Ии уничтожения. Швейцер отвергает зло.

Этика (от др. греч. «ethos») - наука о морали , исследует процесс мотивации поведения, подвергает критическому рассмотрению общие ориентации жизнедеятельности, обосновывает необходимость и наиболее целесообразную форму правил совместного общежития людей, которые они готовы принять по их взаимному согласию и исполнять на основе добровольного намерения. Последнее отличает мораль и науку о морали от права , основанного на силе принудительного воздействия, хотя этическое обоснование самого права также не исключается.

Происхождение термина

Античная этика

Античная этика в основном развивалась как теория добродетелей. Добродетель в самом общем определении показывает, какой должна быть вещь для того чтобы она соответствовала своему назначению. Развитие этого тезиса первоначально шло по пути выяснения вопроса о том, каким должен быть человек для обретения максимального счастья, что лучше: быть аскетом или гедонистом, предаться спокойному созерцанию вещей, или, наоборот, активно относиться к миру, пытаясь приспособить его к человеческим нуждам. Затем в концепциях Платона и Аристотеля добродетели связываются уже не только с личными жизненными предпочтениями, но и с гражданским служением, с совершенной реализацией социальной функции. Поздеантичные учения (эпикуреизм, стоицизм) отразили развивающееся противоречия личности и общества , в них был сформулирован призыв к невозмутимости духа, что зачастую сочеталось с пассивностью, устранением от активного бытия. Тем не менее, в этих учениях было более глубоко осмыслено значение индивидуальности человека, преодолено представление о божественном разуме как источнике совершенных форм, определяющих основные цели бытия всех вещей.

Этика в средние века и эпоху Возрождения

В Средние века огромному разбросу нравственных решений, характерных для античности, был противопоставлен единый авторитетный источник морального добра - всемогущий Бог. Он также полагается всеблагим, всевидящим, вездесущим. В христианстве Бог выполняет карательные функции и одновременно задет идеал нравственного совершенства . Христианская этика в отличие от греческой и римской в основном стала этикой долга . В ней были сформулированы иные критерии морального добра. Такие качества как мужество, воинская доблесть, отошли на второй план. В качестве долга была введена любовь к Богу и ближнему (как распространение принципа божественной любви), все люди стали рассматриваться как равнодостойные, независимо от их успехов в земной жизни.

В средневековой этике была отражена более высокая по сравнению с античностью оценка человеческой чувственности, более высокая оценка труда, в том числе - простого, связанного с ремесленным производством, и сельским хозяйством , а также исторический взгляд человека на собственное развитие .

В христианской идее Воскресения из мёртвых утверждается не только сохранение посмертного существования души, но полагается также и восстановление преображенного, освобожденного от греха тела. Это связанно именно с осознанием значения чувственных сторон бытия человека. В то же время чувственные проявления человеческой жизни осмыслены в христианстве с точки зрения необходимости их разумного контроля. В самой идее первородного греха можно увидеть новое понимание задач человека относительно своего собственного развития, своего совершенствования, в том числе и особого отношения к своей чувственности. Теперь это уже не характерное для античности «доделывание» первой природы, а ее полная переделка: отказ от одной, греховной природы и формирование другой - преображенной, поставленной под контроль человеческого разума. Крайне важным достижением в движении по этому пути стало формирование идеи вытеснения зла на уровне мотивов, то есть вытеснение самих греховных помыслов. Значительную роль сыграло понимание совести как голоса Бога в человеке, запрещающего недостойные поступки. В этом ключе развивается ставшая крайне актуальной в современном мире идея ненасилия. Непротивление злу насилием означает стремление к уменьшению зла, за счет ликвидации у лица, применяющего насилие, мотива его насильственного действия.

Этика в Новое время

Этика Нового времени имела сложную историю возникновения. С самого начала она базировалась на различных, даже противоречащих друг другу принципах, которые получали в концепциях отдельных мыслителей свое особое сочетание. В ее основе находятся гуманистические идеи, развитые в эпоху Возрождения, принцип личной ответственности, введенный через протестантскую идеологию, либеральный принцип, поставивший отдельного индивида с его желаниями в центр рассуждения, и полагающий основные функции государства в защите прав и свобод личности .

В XVII в. моральные теории отражают сложности процесса возникновения капиталистического общества, неуверенность человека в своей судьбе и вместе с тем поощряют инициативу, направленную на практические достижения. В этике это приводит к сочетанию двух противоположных подходов: стремления к личному счастью, наслаждению, радости на низшем эмпирическом уровне бытия субъекта и стремления к обретению стоического спокойствия на ином - высшем уровне бытия. Высшее нравственное бытие осмысливается через сугубо рациональные конструкции, связанные с утверждением интеллектуальной интуиции, врожденного знания. В них чувственные стороны бытия субъекта фактически полностью преодолеваются.

XVIII - XIX вв. связаны с относительно спокойным периодом в развитии капитализма. Нравственные теории более ориентируются здесь на чувственные стороны бытия человека. Но чувства понимаются не только в эвдемонистическом плане, как условия достижения счастья, как позитивные эмоции, способствующие радости жизни. В ряде концепций они начинают приобретать сугубо нравственное значение, предстают именно как моральные чувства, направленные на гуманное отношение к другому, что способствует гармонизации общественной жизни. В качестве реакции на чувственное и эвдемонистическое понимание морали возникает подход, в котором мораль предстает как рациональная конструкция, выводимая из чистого разума. Кант пытается сформулировать автономный подход к обоснованию морали, рассмотреть нравственный мотив как не связанный ни с какими прагматическими мотивами бытия. Кантовский категорический императив, основанный на процедуре мысленной универсализации своего поведения как средстве его контроля со стороны автономной моральной воли, до сих пор в различных вариантах используется при построении этических систем.

В этике Нового времени находит выражение идея истории. В концепциях просветителей, Гегеля , Маркса мораль понимается как относительная, специфическая для каждого конкретного этапа развития общества, в кантовской философии историческое рассмотрение нравственности, наоборот, подчинено исследованию тех условий, при которых абсолютные моральные принципы могут стать, действенными, практически выполнимыми. У Гегеля исторический подход развивается на основе тезиса о том, что автономная нравственная воля бессильна, не может найти искомую связь с целым. Она становится действенной только в силу того, что опирается на институты семьи, гражданского общества и государства. Поэтому в итоге исторического развития мораль мыслится у Гегеля как совпадающая с совершенной традицией. XIX в. это также период, дающий мощный всплеск утилитарному пониманию нравственности (Бентам , Миль).

Маркс и главным образом его последователи пытались хитроумным образом соединить гегелевский и кантианский подход. Отсюда мораль с одной стороны оказывалась классовой, исторически релятивной, с другой стороны она становилась единственным средством регуляции поведения в условиях коммунистического общества, когда по мысли классиков марксизма отпадут все искажающие чистоту нравов социальные обстоятельства, будут преодолены все общественные антагонизмы.

Современная этика

Современная этика столкнулась с достаточно сложной ситуацией, в которой многие традиционные моральные ценности оказались пересмотрены. Традиции, в которых ранее во многом виделось основание исходных моральных принципов, зачастую оказались разрушенными. Они потеряли свое значение в связи с глобальными процессами, развивающимися в обществе и быстрым темпом изменения производства, переориентацией его на массовое потребление. В результате этого возникла ситуация в которой противоположные моральные принципы предстали как равно обоснованные, в одинаковой степени выводимые из разума. Это, по словам А. Макинтаира, привело к тому, что рациональные аргументы в морали в основном стали использоваться для доказательства тех тезисов, которые предварительно уже имелись у того, кто их приводил.

Это, с одной стороны, привело к антинормативистскому повороту в этике, выразилось в желании провозгласить отдельного человека полноценным и самодостаточным субъектом нравственного требования, возложить на него все бремя ответственности за самостоятельно принимаемые решения. Антинормативистская тенденция представлена в идеях Ф.Ницше , в экзистенциализме, в постмодернистской философии . С другой стороны, возникло желание ограничить область этического достаточно узким кругом вопросов, связанных с формулированием таких правил поведения, которые могут быть приняты людьми с разными жизненными ориентациями, с разным пониманием целей человеческого бытия, идеалов самосовершенствования. В результате традиционная для этики категория блага оказалась как бы выведена за пределы морали, и последняя стала развиваться в основном как этика правил. В русле этой тенденции получает дальнейшее развитие тема о правах человека, делаются новые попытки построить этику как теорию справедливости . Одна из таких попыток представлена в книга Дж.Ролза «Теория справедливости».

Новые научные открытия и новые технологии дали мощный всплеск развитию прикладной этики. В XX в. было разработано множество новых профессиональных кодексов морали, получила развитие этика бизнеса, биоэтика, этика юриста, работника средств массовой информации и т.д. Ученые, врачи, философы стали обсуждать такие проблемы как пересадка органов, эвтаназия, создание трансгенных животных, клонирование человека. Человек в гораздо большей степени, чем ранее почувствовал свою ответственность за развитие всего живого на земле и стал обсуждать эти проблемы не только с точки зрения своих собственных интересов выживания, но и с точки зрения признания самоценности факта жизни, факта существования как такового.

Важным шагом, представляющим реакцию на современную ситуацию в развитии общества, стала попытка понять мораль в конструктивном плане, представить ее как бесконечный в своем продолжении дискурс, направленный на выработку приемлемых для всех его участников решений. Это получает развитие в трудах К.О.Апеля , Ю.Хабермаса , Р.Алекси и др. Этика дискурса направлена против антинормативизма, она пытается выработать единые ориентиры, способные объединить людей в борьбе с глобальными угрозами, вставшими перед человечеством.

Несомненным достижением современной этики стало выявление слабостей утилитарной теории, формулирование тезиса о том, что некоторые базисные права человека должны быть поняты именно в абсолютном смысле как ценности, не связанные непосредственно с вопросом об общественном благе. Они должны соблюдаться даже тогда, когда это не приводит к увеличению общественных благ.

В современной этике безусловно выявляется различие между разными принципами, например такими, как принципы либерализма и коммунитаризма, подходами партикуляризма и универсализма, идеей долга и добродетели. Это не является ее недостатком, а означает лишь то, что при решении вопроса о нравственной мотивации, нравственных обязанностях необходимо сочетать различные принципы. Как это сделать является вопросом общественной практики. Это уже в основном сфера политики , сфера социального управления. Что же касается этики, то ее задача заключается в том, чтобы показать преимущества и недостатки рассуждения, построенного на базе того или иного принципа, определить возможную сферу его применения и необходимые ограничения при перенесении на какую-то другую сферу.

Рекомендуемая литература

Аристотель. Никомахова этика //Соч. в 4 т. Т. 4. М.: Мысль 1984;

Гусейнов А.А. Иррлитц Г. Краткая история этики. М.: Мысль, 1987; Гегель Г. философия права. М.: Мысль, 1990;

Дробницкий О.Г. Понятие морали: историко-критический очерк. М.: Наука, 1974;

Кант И. Основоположения метафизики нравов . //Кант И. Собр. соч. в 8 т. Т.4. М., ЧОРО, 1994;

Кропоткин П.А. Этика. М.: Политиздат, 1991;

Макинтаир А. После добродетели: Исследования теории морали. М.: Академический Проект;

Екатеринбург: Деловая книга, 2000;

Мур Дж. Принципы этики М.: Прогресс, 1984;

Ролз Дж. Теория справедливости. Новосибирск.: Изд-во Новосибирского университета, 1995;

Соловьев В.С. Оправдание добра . Нравственная философия //Соч. в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1988;

Спиноза Б. Этика //Соч. 2 т. Т.1. М.: Соцэкгиз, 1957;

Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб.: Наука, 2000;

Швейцер А. Благоговение перед жизнью. Пер. с нем.- М.:Прогресс, 1992;

Юм Д. Трактат о человеческой природе. Книга третья. О морали. Соч. в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1965.