Сказка чудо юдо рыба кит. Чудо-юдо рыба-кит

В средневековых бестиариях описывается множество морских чудовищ. Одно из них — Кит.

Понятно, что это не совсем тот кит, которого мы знаем по учебникам биологии (Odontoceti и Mysticeti).

Бестиарский кит — это гигантский монстр, который столь велик, что мореплавателями может быть воспринят как огромный плавучий остров.

Собственно, само имя — Кит (κῆτος) — изначально обозначало "морское чудовище" (собственно чрево, выпуклость, ср. μεγαχήτης).

В бестиариях тварь сия имела кучу имен — Аспидохелон, Фаститоколон, Ясконтий...

Правда последнее наименование — Ясконий или Яконий — это скорее имя собственное, ставшее известным благодаря морскому плаванию Святого Брендана (около 1100 года).

Но это уже достаточно поздние легенды. Первые упоминания об этом чудовище содержатся в трудах античных ученых Страбона (I век до Р.Х.) и Арриана (II век н.э.).

Считается, что изначально тварюку такую называли аспидохелоном, т.е. щито-черепахой.

Потом уже стали думать, что это типо чудо-юдо-рыба-кит и дали этому киту новое имя — Фаститоколон.

Два момента в описании Кита поражали умы людей во все времена. Во-первых, его размеры, сопоставимые с островом. С опорой на Борхеса приведем отрывок из англосаксонского бестиария:

"Ныне я, по моему разумению, хочу также сказать в стихе и в песне о некоей рыбе, о могучем ките. К огорчению нашему, он часто оказывается свиреп и опасен для мореплавателей. Имя ему дано «фаститокалон» — плавающий по океанским водам. Видом своим он подобен утесу или же громадному сплетению водорослей, опоясанному песчаной отмелью, поднявшемуся со дата морского, так что мореплавателям кажется, будто бы они воочию видят перед собой остров; и тогда они привязывают свой высокогрудый корабль к мнимому острову, стреножат коней на берегу моря и бесстрашно отправляются в глубь острова. Корабль стоит у берега на причале, вокруг него — вода. Затем, утомившись, моряки делают привал, не чуя опасности. Разжигают на острове костер, раздувают пламя посильнее; истомленные трудами, они веселятся в предвкушении отдыха. Когда же искушенный в коварстве кит почувствует, что путешественники твердо на нем обосновались, что они разбили лагерь и наслаждаются погожим деньком, тут эта океанская тварь внезапно опускается вместе со своими жертвами в соленую воду, погружаясь в самую пучину, и предает утопленный ею корабль и людей в чертоги смерти.

Но еще более занимательна другая его особенность:

Когда его допекает голод, этот страж океана разевает пасть как можно шире. Из его утробы исходит приятный запах, который обманывает рыб других пород. Беспечными стаями они заплывают в огромную пасть, пока она не заполнится. Так бывает со всяким человеком, который дает себя заманить приятным запахом, нечестивым желанием, — и совершает грех противу Царя славы

Х.Л.Борхес "Книга вымышленных существ"

Сам же аспидохелон-фаститоколон чаще всего интерпретируется как фигура инфернальная (102, с. 61), хотя и в море.

Но это в сравнительно поздние времена. Изначально же чудовищный кит-аспидохелон, видимо, воплощал первобытную рыбу, которая является опорой земли.

Закономерным образом эта супер-рыба выступала и в качестве прародительницы всех рыб, о чем в "Голубиной книге" сказано: "Кит рыба всем рыбам мати".

На этом варианте кита покится мир (что вообще-то не единичный случай в мировом мифологическом пространстве), а его колебания являются причной землетрясений, ну и по итогу они приведут к концу света.

Итак, в образе кита-аспидохелона-фаститоколона чудесным образом воплощается амбивалентность водной стихии: кит — и смерть, он и рождение (точнее — перерождение).

Именно в смысле перерождения христианские богословы трактовали историю о ките и Ионе.

Вообще, в иудейской традиции образ морского чудовища — кита, видимо, имеет "длинные корни".

Причем "адского" происхождения. В Библии сказано:

За то преисподняя расширилась и без меры раскрыла пасть свою

Исайя. 5:14

В русском каноническом переводе и Септуагинте, мы имеем неперсонифицированные «преисподнюю» и «ад», но в оригинале эта строка звучит примерно так «...умножила Шеол свой аппетит и широко распахнула свою пасть». Здесь Шеол представляется страшным чудовищем, во многом аналогичным аккадской Тиамат.

Получается, что тогдашний Кит — это умопомрачительный монстр, больше похожий на дракона, нежели на горбача или кашалота.

Есть основания утверждать, что и греки видели в Ките полифункциональную тварь, которая и в море, и на суше страшна. Помните тот вал, который Гомер описывал?

…пред Афиною шествовал царь черновласый

Петр Павлович Ершов - русский прозаик, драматург, поэт. Одно из его самых знаменитых произведений - «Конёк-горбунок». Кто читал эту сказку в стихах, наверняка помнят, что один из самых ярких персонажей - это Рыба-кит. Если вы еще не имели удовольствия ознакомиться с данным произведением, то сможете сделать это прямо сейчас.

Предыстория написания шедевра

Ершов Петр Павлович родился 22 февраля 1815 года в местечке Безруково Тобольской губернии. Его отец по долгу службы часто переезжал, поэтому Петр имел возможность общаться с разными людьми.

Мальчик слушал народные предания, которые легли в основу его знаменитого произведения «Конёк-горбунок». Как говорил сам автор, он только чуть доработал их, придал словам стихотворную форму. Мнения о произведении были противоречивыми. Так, Белинский говорил, что в сказке нет русского духа, несмотря на то что она написана русскими словами. Однако положительных отзывов было много. Так, А. С. Пушкин, ознакомившись с произведением, сказал: «Теперь этот род сочинений можно мне и оставить». Этими словами он поставил начинающего поэта на одну ступень с собой. И именно под влиянием Пушкинских сказок создал «Конька-горбунка» 19-летний П. П. Ершов.

У одного крестьянина было три сына. Старшего звали Данило, он был умный. Средний Гаврило был «и так, и сяк», а младший Иван и вовсе был дурачком.

Семья выращивала пшеницу и продавала ее. Но кто-то стал по ночам вытаптывать посевы и тем самым наносить большой урон. Тогда было решено всем братьям по очереди дежурить. На старшего, когда он был на посту, напал страх. Юноша закопался в сено и пролежал там всю ночь, поэтому так ничего не узнал. Средний брат замерз и ушел с поста. Удалось понять, в чем дело, только Ивану. Он увидел белую красивую лошадь, сумел оседлать ее и привести в пастуший балаган.

Как и обещала ему кобылица, она родила трех коней. Данило и Гаврило увидели двух красавцев-жеребцов и тайком увели их на продажу. Утешил опечаленного Ивана конек-горбунок. Он велел тому сесть себе на спину и помчался вдогонку за братьями. С этого начинается сказка Ершова, в который скоро появится Рыба-кит.

Испытания для крестьянского сына

Кони были до того хороши, что в столице их купил царь. Когда животных повели в конюшню, они сбежали к Ивану. Тогда царь назначил его конюхом. Но завистливый спальник не мог пережить этого, он подбросил Ивану перо Жар-птицы и сказал царю, что парень обещает привезти обладательницу перышка.

С помощью конька-горбунка юноша выполнил это поручение царя. Затем верный друг помог парню привезти Царь-девицу. На предложение государя стать его женой девушка сказала, что не согласится, пока ей с океанского дна не достанут перстень. Именно это событие приблизит знакомство читателя со следующим персонажем, который должен помочь достать из водных пучин кольцо.

Очутившись у океана, Иван и конёк увидели, что поперек его лежит Чудо-юдо Рыба-кит.

Первая встреча с гигантской рыбой-островом

Кит был необычным. Оказывается, вот уже десять лет, как он превратился в живой остров. Дальше Ершов описывает, как выглядит Чудо-юдо Рыба-кит.

На его спине стояло село, здесь были самые настоящие дома. В ребра бедного животного были вбиты частоколы. На его губе мужчины пахали, между усами росли грибы, которые искали девушки.

Конек и Иван заскочили на странное создание. Рыба-кит спросил, откуда они прибыли и куда держат путь?

Те ответили, что едут из столицы по поручению Царь-девицы, направляются к Солнцу, которое поможет им выполнить поручение девушки. Услышав это, кит попросил путников узнать у Солнышка, долго ли ему еще быть в таком виде и за какие прегрешения это наказание. Иван пообещал выполнить просьбу, и путники отправились дальше.

Описание героя сказки

Помогут узнать, как выглядит Рыба-кит, картинки. Видно, что на его хвосте растет лес. Начинается он березовой рощицей, становясь все дремучее. Там уже расположены темные ели, дубы и другие деревья.

На теле страдальца стоят деревенские дома. Около каждого из них разбит огород. Вспахивают землю и перевозят тяжести лошади, которых тоже можно увидеть на иллюстрации. На одном боку гигантской рыбы стоит церковь, в которую крестьяне ходят молиться. На другом - мельница, здесь они превращают зерно в муку.

Порослью покрыто и его лицо. Видно, как мучается Рыба-кит. Картинки передают безрадостное существование животного. Хотя нарисован только один его глаз, а другой скрыт под растительностью, видно, какой тоской и мольбой к путешественникам он наполнен. Смогут ли помочь ему Иванушка и конек? Об этом вы очень скоро узнаете.

Во дворце

Взобрались юноша с помощником на небо и попали во дворец Царь-девицы. Однако солнце отдыхало здесь только по ночам, а днем они застали там месяц, но и этому были рады. Ночное светило тоже было счастливо, получив через посланников весть о своей пропавшей дочери Царь-девице. На радостях Месяц Месяцович рассказал гостям, почему страдает Рыба-кит. Сказка переходит к следующему эпизоду, который приоткрывает завесу тайны. Оказывается, гигантская рыба проглотила 30 кораблей. Как только она выпустит их обратно, будет прощена и опять сможет плавать вволю в океане.

Прощение

Иван и горбунок попрощались с Месяцем и отправились в обратный путь. Когда они подъехали к океану, их увидела Рыба-кит. Сказка продолжается, и теперь в ней только радостные моменты.

Горбунок поскакал к крестьянам, чтобы сказать им, чтобы они побыстрее собирались и покидали этот живой остров, а то утонут. Те послушались, и в полдень здесь уже не было ни одной живой души.

Тогда только путники рассказали киту, как ему заслужить прощение. Тот открыл рот и из него с шумом, пушечными выстрелами выскочили все корабли. Гребцы пели веселые песни.

Поиски кольца

Для тех, кого интересует, кит - это рыба или животное, следует пояснить. Раньше люди думали, что это гигантская рыба, ведь живет кит в воде и по форме похож на нее. Но затем выяснилось, что это млекопитающее, которое дышит воздухом, является живородящим, а значит, это животное. Но вернемся к сказке.

Рыба-кит спрашивает у своих спасителей, чем может их отблагодарить. Те сказали, что им нужно только кольцо. Тот нырнул в водную пучину, позвал осетров и велел им найти украшение. Те долго искали, но вернулись ни с чем. Они сказали, что найти его под силу только ершу.

После этого два дельфина отправились на поиски ерша. Тот был гулякой и забиякой, поэтому найти его было не так-то просто.

Искали его в морях, реках, озерах, но все тщетно. Тогда дельфины услышали возгласы и поняли, что ерш в пруду. Там он намеревался драться с карасем. Вот такой придумал сюжет в стихах П. П. Ершов. Рыба-кит, к которому был доставлен морской гуляка, велит ему найти сундук, в котором было кольцо.

Ёрш сказал, что знает, где все это находится. Он нырнул в омут и отрыл там заветный сундучок, затем позвал осетров, сказал, чтобы они отнесли находку киту, а сам направился по своим делам.

Счастливый конец сказки

В это время на берегу океана Иван сидел и ждал, когда появится Рыба-кит. Уже настал вечер, но поверхность воды не колыхалась. Юноша переживал, так как срок исполнения царского наказа близился к концу, а перстня у него еще не было. Вдруг море забурлило, и появился кит. Он отдал юноше сундук, сказав, что выполнил просьбу.

Иван попытался поднять сундук, но не смог. Тогда Горбунок с легкостью забросил поклажу себе на шею, велел юноше сесть к нему на спину и отправился в царский дворец. Путешественники отдали государю кольцо, тот вручил его Царь-девице и сказал, чтобы она быстрее выходила за него замуж. Девушка ответила, что ей 15 лет и за старика она не выйдет замуж. Царь-девица посоветовала ему искупаться в холодной воде, затем в горячей и в молоке, чтобы он превратился в молодого.

Тот решил сначала провести испытания на Иване. Юноша пригорюнился. Горбунок сказал ему, что поможет. Действительно, когда Иван прыгнул в котел с кипящей жидкостью, конек магическими движениями остудил ее. В результате юноша стал красивым и пригожим. А злой царь, прыгнув в котел, сварился там.

Девушка вышла замуж за Ивана, на этом и кончается сказка. После ее прочтения дети могут сделать рисунок. Рыба-кит будет походить на книжную иллюстрацию или будет отличаться от нее.

Тем, кто читает со мной Дэвида Уилкока с Кори Гудом
ПРОСВЯЩАЕТСЯ
Возможно, кто еще и помнит об упоминаемых нескольких и двух из них 48-километровых маточных космокораблях, обнаруженных подо льдами Антарктиды и сызнова введенных в эксплуатацию, которые сами являются внутри себя носителями флотилий кораблей разведчиков..

Ниже русская сказочная иллюстрация из Ершова "Конька-горбунка"

Ну-с, так едет наш Иван За кольцом на окиян. Горбунок летит, как ветер, И в почин на первый вечер Верст сто тысяч отмахал И нигде не отдыхал. Подъезжая к окияну, Говорит конек Ивану: "Ну, Иванушка, смотри, Вот минутки через три Мы приедем на поляну - Прямо к морю-окияну; Поперек его лежит Чудо-юдо рыба-кит; Десять лет уж он страдает, А доселева не знает, Чем прощенье получить; Он учнет тебя просить, Чтоб ты в солнцевом селенье Попросил ему прощенье; Ты исполнить обещай, Да, смотри ж, не забывай!" Вот въезжают на поляну Прямо к морю-окияну; Поперек его лежит Чудо-юдо рыба-кит. Все бока его изрыты, Частоколы в ребра вбиты, На хвосте сыр-бор шумит, На спине село стоит; Мужички на губе пашут, Между глаз мальчишки пляшут, А в дубраве, меж усов, Ищут девушки грибов. Вот конек бежит по киту, По костям стучит копытом. Чудо-юдо рыба-кит Так проезжим говорит, Рот широкий отворяя, Тяжко, горько воздыхая: "Путь-дорога, господа! Вы откуда, и куда?" - "Мы послы от Царь-девицы, Едем оба из столицы, - Говорит киту конек, - К солнцу прямо на восток, Во хоромы золотые". - "Так нельзя ль, отцы родные, Вам у солнышка спросить: Долго ль мне в опале быть, И за кои прегрешенья Я терплю беды-мученья?" - "Ладно, ладно, рыба-кит!" - Наш Иван ему кричит. "Будь отец мне милосердный! Вишь, как мучуся я, бедный! Десять лет уж тут лежу... Я и сам те услужу!.." - Кит Ивана умоляет, Сам же горько воздыхает. "Ладно-ладно, рыба-кит!" - Наш Иван ему кричит. Тут конек под ним забился, Прыг на берег - и пустился, Только видно, как песок Вьется вихорем у ног. Едут близко ли, далеко, Едут низко ли, высоко И увидели ль кого - Я не знаю ничего. Скоро сказка говорится, Дело мешкотно творится. Только, братцы, я узнал, Что конек туда вбежал, Где (я слышал стороною) Небо сходится с землею, Где крестьянки лен прядут, Прялки на небо кладут. Тут Иван с землей простился И на небе очутился И поехал, будто князь, Шапка набок, подбодрясь.
"Эко диво! эко диво! Наше царство хоть красиво, - Говорит коньку Иван. Средь лазоревых полян, - А как с небом-то сравнится, Так под стельку не годится. Что земля-то!.. ведь она И черна-то и грязна; Здесь земля-то голубая, А уж светлая какая!.. Посмотри-ка, горбунок, Видишь, вон где, на восток,

Словно светится зарница...
Чай, небесная светлица...
Что-то больно высока!" -
Так спросил Иван конька.
"Это терем Царь-девицы,
Нашей будущей царицы, -
Горбунок ему кричит, -
По ночам здесь солнце спит,
А полуденной порою
Месяц входит для покою".

Подъезжают; у ворот
Из столбов хрустальный свод;
Все столбы те завитые
Хитро в змейки золотые;
На верхушках три звезды,
Вокруг терема сады;
На серебряных там ветках
В раззолоченных во клетках
Птицы райские живут,
Песни царские поют.
А ведь терем с теремами
Будто город с деревнями;
А на тереме из звезд -
Православный русский крест.

Вот конек во двор въезжает;
Наш Иван с него слезает,
В терем к Месяцу идет
И такую речь ведет:
"Здравствуй, Месяц Месяцович!
Я - Иванушка Петрович,
Из далеких я сторон
И привез тебе поклон". -
"Сядь, Иванушка Петрович, -
Молвил Месяц Месяцович, -
И поведай мне вину
В нашу светлую страну
Твоего с земли прихода;
Из какого ты народа,
Как попал ты в этот край, -
Все скажи мне, не утаи", -
"Я с земли пришел Землянской,
Из страны ведь христианской, -
Говорит, садясь, Иван, -
Переехал окиян
С порученьем от царицы -
В светлый терем поклониться
И сказать вот так, постой:
"Ты скажи моей родной:
Дочь ее узнать желает,
Для чего она скрывает
По три ночи, по три дня
Лик какой-то от меня;
И зачем мой братец красный
Завернулся в мрак ненастный
И в туманной вышине
Не пошлет луча ко мне?"
Так, кажися? - Мастерица
Говорить красно царица;

Не припомнишь все сполна,
Что сказала мне она". -
"А какая то царица?" -
"Это, знаешь, Царь-девица". -
"Царь-девица?.. Так она,
Что ль, тобой увезена?" -
Вскрикнул Месяц Месяцович.
А Иванушка Петрович
Говорит: "Известно, мной!
Вишь, я царский стремянной;
Ну, так царь меня отправил,
Чтобы я ее доставил
В три недели во дворец;
А не то меня, отец,
Посадить грозился на кол".
Месяц с радости заплакал,
Ну Ивана обнимать,
Целовать и миловать.
"Ах, Иванушка Петрович! -
Молвил Месяц Месяцович. -
Ты принес такую весть,
Что не знаю, чем и счесть!
А уж мы как горевали,
Что царевну потеряли!..
Оттого-то, видишь, я
По три ночи, по три дня
В темном облаке ходила,
Все грустила да грустила,
Трое суток не спала.
Крошки хлеба не брала,
Оттого-то сын мой красный
Завернулся в мрак ненастный,
Луч свой жаркий погасил,
Миру божью не светил:

Все грустил, вишь, по сестрице,
Той ли красной Царь-девице.
Что, здорова ли она?
Не грустна ли, не больна?" -
"Всем бы, кажется, красотка,
Да у ней, кажись, сухотка:
Ну, как спичка, слышь, тонка,
Чай, в обхват-то три вершка;
Вот как замуж-то поспеет,
Так небось и потолстеет:
Царь, слышь, женится на ней".
Месяц вскрикнул: "Ах, злодей!

Вздумал в семьдесят жениться
На молоденькой девице!
Да стою я крепко в том -
Просидит он женихом!
Вишь, что старый хрен затеял:
Хочет жать там, где не сеял!
Полно, лаком больно стал!"
Тут Иван опять сказал:
"Есть еще к тебе прошенье,
То о китовом прощенье...
Есть, вишь, море; чудо-кит
Поперек его лежит:
Все бока его изрыты,
Частоколы в ребра вбиты...
Он, бедняк, меня прошал,
Чтобы я тебя спрошал:
Скоро ль кончится мученье?
Чем сыскать ему прощенье?
И на что он тут лежит?"
Месяц ясный говорит:
"Он за то несет мученье,
Что без божия веленья
Проглотил среди морей
Три десятка кораблей.
Если даст он им свободу,
Снимет бог с него невзгоду,
Вмиг все раны заживит,
Долгим веком наградит".

Тут Иванушка поднялся,
С светлым месяцем прощался,
Крепко шею обнимал,
Трижды в щеки целовал.
"Ну, Иванушка Петрович! -
Молвил Месяц Месяцович. -
Благодарствую тебя
За сынка и за себя.
Отнеси благословенье
Нашей дочке в утешенье
И скажи моей родной:
"Мать твоя всегда с тобой;
Полно плакать и крушиться:
Скоро грусть твоя решится, -
И не старый, с бородой,
А красавец молодой
Поведет тебя к налою".
Ну, прощай же! Бог с тобою!"
Поклонившись, как умел,
На конька Иван тут сел,
Свистнул, будто витязь знатный,
И пустился в путь обратный.

На другой день наш Иван
Вновь пришел на окиян.
Вот конек бежит по киту,
По костям стучит копытом.
Чудо-юдо рыба-кит
Так, вздохнувши, говорит:

"Что, отцы, мое прошенье?
Получу ль когда прощенье?" -
"Погоди ты, рыба-кит!" -
Тут конек ему кричит.

Вот в село он прибегает,
Мужиков к себе сзывает,
Черной гривкою трясет
И такую речь ведет:
"Эй, послушайте, миряне,
Православны христиане!
Коль не хочет кто из вас
К водяному сесть в приказ,
Убирайся вмиг отсюда.
Здесь тотчас случится чудо:
Море сильно закипит,
Повернется рыба-кит..."
Тут крестьяне и миряне,
Православны христиане,
Закричали: "Быть бедам!"
И пустились по домам.
Все телеги собирали;
В них, не мешкая, поклали
Все, что было живота,
И оставили кита.
Утро с полднем повстречалось,
А в селе уж не осталось
Ни одной души живой,
Словно шел Мамай войной!

Тут конек на хвост вбегает,
К перьям близко прилегает
И что мочи есть кричит:
"Чудо-юдо рыба-кит!
Оттого твои мученья,
Что без божия веленья
Проглотил ты средь морей
Три десятка кораблей.
Если дашь ты им свободу,
Снимет бог с тебя невзгоду,
Вмиг все раны заживит,
Долгим веком наградит".
И, окончив речь такую,
Закусил узду стальную,
Понатужился - и вмиг
На далекий берег прыг.

Чудо-кит зашевелился,
Словно холм поворотился,
Начал море волновать
И из челюстей бросать
Корабли за кораблями
С парусами и гребцами.

Тут поднялся шум такой,
Что проснулся царь морской:
В пушки медные палили,
В трубы кованы трубили;
Белый парус поднялся,
Флаг на мачте развился;
Поп с причетом всем служебным
Пел на палубе молебны;

А гребцов веселый ряд
Грянул песню наподхват:
"Как по моречку, по морю,
По широкому раздолью,
Что по самый край земли,
Выбегают корабли..."

Волны моря заклубились,
Корабли из глаз сокрылись.
Чудо-юдо рыба-кит
Громким голосом кричит,
Рот широкий отворяя,
Плесом волны разбивая:
"Чем вам, други, услужить?
Чем за службу наградить?
Надо ль раковин цветистых?
Надо ль рыбок золотистых?
Надо ль крупных жемчугов?
Все достать для вас готов!" -
"Нет, кит-рыба, нам в награду
Ничего того не надо, -
Говорит ему Иван, -
Лучше перстень нам достань -
Перстень, знаешь, Царь-девицы,
Нашей будущей царицы". -
"Ладно, ладно! Для дружка
И сережку из ушка!
Отыщу я до зарницы
Перстень красной Царь-девицы",-

Кит Ивану отвечал
И, как ключ, на дно упал.

Вот он плесом ударяет,
Громким голосом сзывает
Осетриный весь народ
И такую речь ведет:
"Вы достаньте до зарницы
Перстень красной Царь-девицы,
Скрытый в ящичке на дне.
Кто его доставит мне,
Награжу того я чином:
Будет думным дворянином.
Если ж умный мой приказ
Не исполните... я вас!"
Осетры тут поклонились
И в порядке удалились.

Через несколько часов
Двое белых осетров
К киту медленно подплыли
И смиренно говорили:
"Царь великий! не гневись!
Мы все море уж, кажись,
Исходили и изрыли,
Но и знаку не открыли.

Только ерш один из нас
Совершил бы твой приказ:
Он по всем морям гуляет,
Так уж, верно, перстень знает;
Но его, как бы назло,
Уж куда-то унесло".-
"Отыскать его в минуту
И послать в мою каюту!" -
Кит сердито закричал
И усами закачал.

Осетры тут поклонились,
В земский суд бежать пустились
И велели в тот же час
От кита писать указ,
Чтоб гонцов скорей послали
И ерша того поймали.
Лещ, услыша сей приказ,
Именной писал указ;
Сом (советником он звался)
Под указом подписался;
Черный рак указ сложил
И печати приложил.
Двух дельфинов тут призвали
И, отдав указ, сказали,
Чтоб, от имени царя,
Обежали все моря
И того ерша-гуляку,
Крикуна и забияку,
Где бы ни было нашли,
К государю привели.

Тут дельфины поклонились
И ерша искать пустились.

Ищут час они в морях,
Ищут час они в реках,
Все озера исходили,
Все проливы переплыли,

Не могли ерша сыскать
И вернулися назад,
Чуть не плача от печали...

Вдруг дельфины услыхали
Где-то в маленьком пруде
Крик неслыханный в воде.
В пруд дельфины завернули
И на дно его нырнули, -
Глядь: в пруде, под камышом,
Ерш дерется с карасем.
"Смирно! черти б вас побрали!
Вишь, содом какой подняли,
Словно важные бойцы!" -
Закричали им гонцы.
"Ну, а вам какое дело? -
Ёрш кричит дельфинам смело. -
Я шутить ведь не люблю,
Разом всех переколю!" -
"Ох ты, вечная гуляка
И крикун и забияка!
Все бы, дрянь, тебе гулять,
Все бы драться да кричать.
Дома - нет ведь, не сидится!..
Ну да что с тобой рядиться, -
Вот тебе царев указ,
Чтоб ты плыл к нему тотчас".

Тут проказника дельфины
Подхватили за щетины
И отправились назад.
Ерш ну рваться и кричать:
"Будьте милостивы, братцы!
Дайте чуточку подраться.
Распроклятый тот карась
Поносил меня вчерась
При честном при всем собранье
Неподобной разной бранью..."
Долго ерш еще кричал,
Наконец и замолчал;
А проказника дельфины
Все тащили за щетины,
Ничего не говоря,
И явились пред царя.


"Что ты долго не являлся?
Где ты, вражий сын, шатался?"
Кит со гневом закричал.
На колени ерш упал,
И, признавшись в преступленье,
Он молился о прощенье.
"Ну, уж бог тебя простит! -
Кит державный говорит. -
Но за то твое прощенье
Ты исполни повеленье". -

"Рад стараться, чудо-кит!" -
На коленях ерш пищит.
"Ты по всем морям гуляешь,
Так уж, верно, перстень знаешь
Царь-девицы?" - "Как не знать!
Можем разом отыскать". -
"Так ступай же поскорее
Да сыщи его живее!"

Тут, отдав царю поклон,
Ерш пошел, согнувшись, вон.
С царской дворней побранился,
За плотвой поволочился

И салакушкам шести
Нос разбил он на пути.
Совершив такое дело,
В омут кинулся он смело
И в подводной глубине
Вырыл ящичек на дне -
Пуд по крайней мере во сто.
"О, здесь дело-то не просто!"
И давай из всех морей
Ерш скликать к себе сельдей.

Сельди духом собралися,
Сундучок тащить взялися,
Только слышно и всего -
"У-у-у!" да "о-о-о!"
Но сколь сильно ни кричали,
Животы лишь надорвали,
А проклятый сундучок
Не дался и на вершок.
"Настоящие селедки!
Вам кнута бы вместо водки!" -
Крикнул ерш со всех сердцов
И нырнул по осетров.

Осетры тут приплывают
И без крика подымают
Крепко ввязнувший в песок
С перстнем красный сундучок.

"Ну, ребятушки, смотрите,
Вы к царю теперь плывите,
Я ж пойду теперь ко дну
Да немножко отдохну:
Что-то сон одолевает,
Так глаза вот и смыкает..."
Осетры к царю плывут,
Ерш-гуляка прямо в пруд
(Из которого дельфины
Утащили за щетины),
Чай, додраться с карасем, -
Я не ведаю о том.
Но теперь мы с ним простимся
И к Ивану возвратимся.

Тихо море-окиян.
На песке сидит Иван,
Ждет кита из синя моря
И мурлыкает от горя;
Повалившись на песок,
Дремлет верный горбунок.
Время к вечеру клонилось;
Вот уж солнышко спустилось;
Тихим пламенем горя,
Развернулася заря.
А кита не тут-то было.
"Чтоб те, вора, задавило!
Вишь, какой морской шайтан! -
Говорит себе Иван. -
Обещался до зарницы
Вынесть перстень Царь-девицы,
А доселе не сыскал,
Окаянный зубоскал!
А уж солнышко-то село,
И..." Тут море закипело:
Появился чудо-кит
И к Ивану говорит:
"За твое благодеянье
Я исполнил обещанье".
С этим словом сундучок
Брякнул плотно на песок,
Только берег закачался.
"Ну, теперь я расквитался.
Если ж вновь принужусь я,
Позови опять меня;
Твоего благодеянья
Не забыть мне... До свиданья!"
Тут кит-чудо замолчал
И, всплеснув, на дно упал.

Горбунок-конек проснулся,
Встал на лапки, отряхнулся,
На Иванушку взглянул
И четырежды прыгнул.
"Ай да Кит Китович! Славно!
Долг свой выплатил исправно!
Ну, спасибо, рыба-кит! -
Горбунок конек кричит. -
Что ж, хозяин, одевайся,
В путь-дорожку отправляйся;
Три денька ведь уж прошло:
Завтра срочное число.
Чай, старик уж умирает".
Тут Ванюша отвечает:
"Рад бы радостью поднять,
Да ведь силы не занять!
Сундучишко больно плотен,
Чай, чертей в него пять сотен
Кит проклятый насажал.
Я уж трижды подымал;
Тяжесть страшная такая!"
Тут конек, не отвечая,
Поднял ящичек ногой,
Будто камушек какой,
И взмахнул к себе на шею.
"Ну, Иван, садись скорее!
Помни, завтра минет срок,
А обратный путь далек".

Иногда по выходным мы публикуем для вас ответы на различные викторины в формате «Вопрос - ответ». Вопросы у нас самые разные как простые, так и достаточно сложные. Викторины очень интересные и достаточно популярные, мы же просто помогаем вам проверить свои знания. И у нас очередной вопрос в викторине - Что в сказке «Конёк-горбунок» обещал достать Ивану чудо-юдо рыба-кит?

A: жемчужину размером с яйцо
B: перстень Царь-девицы
C: сундук морского царя
D: гусли Садко

Правильный ответ: B – перстень Царь-девицы

Волны моря заклубились,
Корабли из глаз сокрылись.
Чудо-юдо Рыба-кит
Громким голосом кричит,
Рот широкий отворяя,
Плёсом волны разбивая:
«Чем вам, други, услужить?
Чем за службу наградить?
Надо ль раковин цветистых?
Надо ль рыбок золотистых?
Надо ль крупных жемчугов?
Всё достать для вас готов!» -
«Нет, кит-рыба, нам в награду
Ничего того не надо, -
Говорит ему Иван, -
Лучше перстень нам достань, -
Перстень, знаешь. Царь-девицы,
Нашей будущей царицы». -
«Ладно, ладно! Для дружка
И серёжку из ушка!
Отыщу я до зарницы
Перстень красной Царь-девицы», -
Кит Ивану отвечал
И, как ключ, на дно упал.
Вот он плёсом ударяет,
Громким голосом сзывает
Осетриный весь народ
И такую речь ведёт:
«Вы достаньте до зарницы
Перстень красной Царь-девицы,
Скрытый в ящичке на дне.
Кто его доставит мне,
Награжу того я чином:
Будет думным дворянином.
Если ж умный мой приказ
Не исполните… я вас!..»
Осетры тут поклонились
И в порядке удалились.
Через несколько часов
Двое белых осетров
К киту медленно подплыли
И смиренно говорили:
«Царь великий! Не гневись!
Мы всё море уж, кажись,
Исходили и изрыли,
Но и знаку не открыли.
Только Ёрш один из нас
Совершил бы твой приказ:
Он по всем морям гуляет,
Так уж, верно, перстень знает;
Но его, как бы назло,
Уж куда-то унесло».
«Отыскать его в минуту
И послать в мою каюту!»

Ершов Петр Павлович своими сказками о Коньке-горбунке и Чуде-юде подарил целому поколению веру в неопознанное. Этот автор заставил по-новому посмотреть на чудеса природы, ведь такого рода аномалии, как Чудо-юдо Рыба-кит, встречались в мифологии и других народов.

Она обладает внушительной пастью, способной проглотить корабль, дурным нравом, несмотря на относительное спокойствие реального прообраза животного, и видоизмененной физиологией.

Черты животного искажены. Если в итоге рыба стала более или менее естественной на вид, исключая её размеры, конечно, то первоначально речь шла практически о драконе, с вытянутой пастью, полной острых зубов.

Согласно материалам «для сравнительных слов» под редакцией Хомякова, Чудо-юдо и следует трактовать как дракона. Также в 19-м веке это выражение употреблялось для описания любого «дива морского», к которым можно отнести даже касаток. Несмотря на то, что в разных источниках Чудо-юдо представляется по-своему, большинство из этих тварей имеют природный прототип или же по крайней мере естественное объяснение.

Происхождение терминологии

Непосредственно слово «Чудо-юдо» также имеет собственную историю. Первая часть легко объяснима, так как означает непосредственно нечто «чудное» или «необычное».

А вот вторая часть термина обладает более специфической и интересной историей. В раннем христианстве слово «юдо», созвучное имени Иуда, использовалось для обозначения всего демонического, злого и нечистого.

Возможно именно поэтому большинству прототипов таких диковинок, в том числе и описанной в прозе Ершова
рыбе, приписывают крайне агрессивный нрав.

Так, к примеру, герой уже другой мифологии, на этот раз с Востока, Синдбад-мореход спасался от «лже-острова» в корыте, преследуемый огромной тварью, желавшей полакомиться членами его команды.

Упомянутый в «Коне-горбунке» кит в свою очередь едва ли смог повторить те бесчинства, которые приписывают его более «злым» собратьям. Рыбу наказали за гонки за кораблями, но вот претворяться островом киту не приходилось.

Един ли образ чудища

В старославянских сказаниях Чудо-юдо представляет собой драконо- или змееподобное чудище «о нескольких головах». Например, в сказке «Иван крестьянский сын и Чудо-юдо» оное представлено в качестве .

Что касается кита, то свое причисление и диковинкам он получил скорее всего за змееподобное тело, пускай и видоизмененное. Рыба, что лежит «поперек моря», также обладает вполне природными характеристиками, свойственными реально существующему подвиду. Так, к примеру, от излишков воды в организме животное также избавляется с помощью фонтана в передней части тела, называемое «дыхало», вокруг которого ребята веселятся и прыгают.

Реальный прототип

Если речь зашла о ките Ершова, то следует отметить тот факт, что у него существует вполне реальный образ.

Он безусловно гиперболизирован в угоду зрелищности и масштабности сказания, однако так или иначе соответствует тому образу, который был описан в прозе.

Сперва можно подумать, что речь идет о ките-полосатике, так как большинство иллюстраций к прозе Ершова показывают ту самую рыбу с характерными продольными полосами под пастью, в котором четко просматривает китовый ус.

Однако, большинство представителей данного вида охотятся исключительно на планктон, из-за чего непосредственно проглотить что-либо, включая «три десятка кораблей», им будет крайне затруднительно.

Вполне возможно, что Ершов использовал в качестве основы для своего Чуда-юда кашалота, который не редко заглатывает различные объекты, доставляющие животному позднее значительное неудобство.

Безусловно ни о каком «городе большом», способном разместиться на спине у этого представителя млекопитающих, речь не идет. Средняя длина животного составляет примерно 15-20 метров.

Библейский сценарий

Ершов так и не раскрыл тайны, что именно послужило прототипом для того самого кита. Некоторые увидели в рыбе описанный выше «живой остров» из более древней мифологии, который является ручным зверьком местного владыки морей, другие и вовсе узрели предпосылку к притче, описывающий библейский мотив.

Речь идет о Книге пророка Ионы, который также был проглочен китом, когда прогневал Господа и не покаялся в прегрешениях. Однако, как в случае с китом Ершова, пророк не остался предоставлен сам себе и получил возможность изменить судьбу, в результате будучи выброшенным на берег.

Также и рыба получила свое прощение, когда отпустила на волю все 30 проглоченных кораблей.

Морализация повествования

В прозе Ершова Солнце дал киту второй шанс, отпустив рыбу, которая сразу же объявила о собственном владычестве на территории глади морской.

В данном случае прослеживается эволюция образа из полностью отрицательного и деструктивного к мыслящему и понимающему. Киту пришлось отпустить все корабли после того, как Конек-горбунок донес ему весть о спасении из бедственного положения. Не пострадали даже крестьяне, которые вовремя убрались с острова.

Вклад Ершова в очеловечивание Чуда-юда не стоит недооценивать, автор осознанно дал толчок развитию образа.

Несмотря на то, что славяне были крайне далеки как от моря, так и от мифологии, свойственной народам, в культуре которых судоходство занимало важную роль, своего левиафана они все же создали.

Возможно, дело в той «невидали», которой представлялось обычному люду гладь морская. Не исключено и то, что Чудо-юдо просто эволюционировало из персонажей местного рыбачьего фольклора. В любом случае этот образ остался одним из ключевых в совокупном описании сил, противостоящих герою былин и сказок.